— Проклятье! — воскликнул он. — Дело становится жарким. Язнал, что Джулия бывает у Мелмана, так? И я был у нее на следующий день послетого, как был у художника, так? Я даже передал ей небольшой пакет, который меняпросил передать ей Мелман.

— Карты, — сказал я.

Он кивнул.

Я вытащил Карты из кармана и протянул их Люку. Он бросилкосой взгляд в смутном свете луны, но кивнул утвердительно.

— Эти Карты… — сказал он. — Ты все еще… Она все еще тебенравилась, да?

— Да.

— Эх, черт!

Люк вздохнул.

— Ладно, дружище, я должен тебе кое-что рассказать,кое-какие вещи. И не все эти вещи приятного свойства. Одну минуту, я только ихнемного рассортирую в уме… Сейчас ты передо мной ставишь большую проблему, или,скорее, я сам ее перед собой поставил, потому что я решил…

Он поддел ногой камешек, и тот, увлекая за собой другиемелкие камешки, со стуком покатился вниз со склона.

— Ладно, — сказал он. — Во-первых, отдай мне эти карты.

— Зачем?

— Я порву их на конфетти.

— Ну да, иди к черту. Зачем?

— Они опасны.

— Это я уже знаю. Пусть побудут у меня.

— Ты не понимаешь.

— Тогда объясни.

— Проклятье, это не так-то просто сделать. Сначала я долженрешить, что тебе рассказать, а что — нет.

— А почему бы не рассказать все?

— Я не могу. Поверь мне…

Я бросился на землю, как только грохнул первый выстрел. Пуляотрикошетила от валуна справа от нас.

Люк не залег, а бросился зигзагами к скоплению деревьевслева, откуда раздались еще два выстрела. В руке у Люка что-то сверкнуло, и онподнял эту руку.

Он выстрелил три раза. После второго выстрела я услышалчей-то стон.

К этому времени я уже вскочил и побежал в том направлении,сжимая в руке камень. После третьего выстрела я услышал, как кто-то упал.

Я подбежал к Люку как раз в тот момент, когда онпереворачивал тело, как раз вовремя, чтобы увидеть нечто, напоминающее облачкопрозрачного голубого тумана, исходящего изо рта лежавшего мужчины, в которомбыл виден сколотый зуб, и уплывшее прочь.

— Черт побери, что это такое? — спросил Люк, когда облачкоуплыло.

— Ты тоже видел? Я не знаю.

Люк посмотрел вниз, на обмякшее тело с расплывающимсявпереди на рубашке темным пятном. Правая рука убитого все еще сжимала пистолеттридцать восьмого калибра.

— Я не знал, что у тебя есть пистолет, — сказал я.

— Когда приходится столько ездить, — ответил Люк, — то надоподумать и о своей безопасности. Я в каждом городе покупаю новый, а потомпродаю, когда уезжаю. Проверки в аэропортах. Наверно, этот я продавать не буду.Но я никогда не видел этого типа раньше. А ты, Мерль?

Я кивнул.

— Это Дэн Мартинес, о котором я тебе говорил.

— Ну и дела!

Люк вздохнул.

— Еще одна неприятность. Наверное, стоит занятьсядзен-буддизмом и убедить себя, что все это не имеет значения. Я…

Он вдруг прижал ладонь ко лбу.

— О-о-о! — простонал он. — Мерль, ключи от зажигания взамке. Садись и поезжай немедленно в отель. Я останусь здесь. Быстрее!

— Но в чем дело? Почему?

Он поднял свой тупорылый автоматический пистолет и направилна меня.

— Ну беги! Быстрее!

— Но…

Он опустил ствол и выстрелил в землю рядом с моими ногами,потом направил ствол прямо мне в живот.

— Мерлин, сын Корвина, — процедил он сквозь сжатые зубы, —если ты сейчас не уйдешь, то считай себя покойником!

Мне ничего не оставалось делать, кроме как последовать егосовету, подняв фейерверк гравия, оставив следы сгоревшей резины на том месте,где я развернул фургон.

Я с ревом повел машину вниз по склону, с трудом вписавшись впервый крутой поворот.

Потом был левый поворот, а потом я затормозил.

Я съехал на обочину под прикрытие из кустов, выключил мотори свет, и поставил машину на тормоза. Стояла мертвая тишина. Я тихонько открылдверцу и не стал ее захлопывать, когда осторожно выскользнул наружу. Какая-топтица перелетела с дерева на дерево.

«Сова», — подумал я. Я двигался медленнее, чем мне хотелось,но мне необходимо было сохранить тишину. Наконец я приблизился к повороту.

В таких местах звук очень хорошо передается на расстоянии.

Последний поворот я преодолел на всех четырех конечностях,полностью используя все преимущество прикрытия из камней и листвы. Потом я неторопясь осмотрел местность.

Вокруг никого не было. Я медленно и очень осторожно двинулсявперед, готовый замереть в первую же секунду, броситься на землю, нырнуть вгустую листву или кинуться в бегство. В зависимости от того, что потребуется поситуации.

Ни шороха — включая шорох ветра в ветвях, и никого вокруг,насколько я мог видеть.

Я продолжал осторожно продвигаться вперед, все еще пользуясьприкрытием.

Его здесь нет. Он куда-то перешел.

Я прошел еще немного, замер и по крайней мере с минутуприслушивался. Не было слышно ни малейшего звука, выдававшего хоть какое-нибудьдвижение.

Я нашел место, где упал Мартинес. Его тело исчезло. Я обошелвсе близлежащее пространство, но так и не смог обнаружить ничего, что могло быпролить хоть каплю света на то, что произошло здесь после того, как я уехал.Придумать причину, чтобы окликнуть Люка, я тоже не смог.

Я без всяких препятствий добрался обратно до машины, сел вкабину и направился в город.

Нет, я окончательно запутался.

Даже предположить не могу, что же это в конце концов вокругменя происходит?

Черт побери!

Фургон Люка я оставил на стоянке отеля почти на том жеместе, где он был припаркован до этого. Потом я вернулся в отель, нашел комнатуЛюка и постучал. Я не рассчитывал, что мне ответят, но следовало сначалапостучать, а уж потом проникать в номер — так поступают все порядочныевзломщики.